Неудачный во всех отношениях четверг (а он, черт его, неудачен уже которую неделю подряд) прибил меня ворохом плохих новостей, а, впрочем, я наконец увидела жизнерадостную Аню, такую восхительно счастливую... Она, улыбаясь, всегда немного прищуривает левый глаз, будто подмигивая, так очаровательно, что ах. За неё и за пальто я могу простить существование этого четверга. Пальто было не мое, и мне не дали в нем уйти, но на мгновение хотелось, и я бы ушла. В раздевалке в ответ на мой номерок мне протянули великолепное мужское пальто - такое, как мне всегда хотелось. Прямое, сторогое, черное. Шерстяное пальто, укрывающее худые плечи его хозяина от утренней промозглости и мокрого ветра. Я бы застегнула его наглухо, подняв воротник, и чувствовала бы себя подглядывающей в замочную скважину за его жизнью. Вот потрепанный краешек кармана - он постоянно засовывает туда руки, чтобы погреть их, там же периодически бряцают ключи и мнутся в пачке сигареты. Он курит на холодном ветру, и воротник пальто впитывает дым и мельчайшие частички пепла. Это пальто было бы мне не с плеча, но в нем я бы ощутила эту небрежную связь между хозяином и вещью - она не занимает все его мысли, он привык не обращать на неё внимание, но и без неё он бы не обошелся никак. Нет, это было определенно моё пальто, я почти видела себя, тянущей края рукавов вниз, и как бы это было забавно. И нелепо так вылавливать в голове обрывки хулиганских мыслей... Все это пронеслось в сознании за секунды - мысли сшибали одна другую, пока я пыталась заставить бежать их в ином направлении и думать, что делать. Видя мое замешательство, гардеробщица, приглядевшись, спохватилась, - и как жаль, что не я раньше неё, надо было уйти с ним, но то ли нерешительность, то ли здравомыслие, то ли жалость, меня заставили вернуть эту просто вещь, которая хотя и тактильно, но побывала моей...