А Lilium прошла испытание статичностью мига, легкостью движения. Lilium не получилась ни на одном кадре - везде её смутные очертания, слившиеся со светом, размазанные, вспыхнувшие, эклектичные.
Сквозь дымку дрожания рук получился у неё прозрачный город, недолюбливающий призраков, сторонящийся их бесполезной пустоты, уставший и одинокий. Он запрятал в ломаных углах свою перспективу, он увел нелогичными поворотами в тупик, освещенный фонарем, расслабленно болтающийся подобно летучей мыши вниз головой на одной своей железной ноге. Любопытство Lilium не удержало её от бесшумного подглядывания в чужие окна, приоткрывшие миру свои по-прежнему деревянные форточки, да краешек стены, на котором без надобной точки опоры почетно висел глава и основатель семейства уже много лет подряд.
Полуразбитые каменные стены, нависающие арки, автомобили с подбитыми и тусклыми фарами, могучие двери деревянных подъездов и нависающие над головой балконы, будто застывшие в невесомости и стремящиеся неуловимой каменной пылью вниз. А еще позирующие поезда, кокетливо моргавшие фонарями, размером с солнечный диск. Все это потонуло во мраке фотографий, затуманенных аурой моего призрачного присутствия...
Только одна решила попытаться доказать уверенную сущность бытия, чуть более реального, чем наше призрачное.
Вот она